В нашей музейной коллекции имеется фотооткрытка, на которой Ф.И.Шаляпин предстает в роли Бирона в опере «Ледяной дом» А.Н.Корещенко на сцене Большого театра. Первая фотография Ф.И.Шаляпин в роли Бирона сделана в фотоателье В.Чеховского в Москве в 1900 году, а затем растиражирована (в т.ч в тематических наборах фотооткрыток). Комплект фотооткрыток «Ф.И.Шаляпин в ролях» передал в музей известный исследователь жизни и творчества Ф.И.Шаляпина Ю.Ф.Котляров в 1994 году.
Премьера оперы А.Н.Корещенко «Ледяной дом» на сцене Большого театра состоялась 7 ноября 1900 года. Вместе с Ф.И.Шаляпиным в оперном спектакле принимали участие его коллеги: М.Дейша-Сионицкая, С.Синицина, Л.Николаева, А.Денисевич, Л.Донской, И.Соколов, В.Тютюнник, Г.Хлюстин, В.Цветков, С.Трезвинский, А.Успенский. За дирижерским пультом стоял опытный У.Авранек. Декорации и костюмы были выполнены тщательно по эскизам известного театрального художника А.Я.Головина.
«В исполнении «Ледяного дома» на безукоризненном русском музыкальном языке говорил один Г.Шаляпин: это действительно плоть от плоти, кость от костей русской музыки. Артисту выпало на долю редкое счастье не учиться у итальянских или итальянствующих профессоров пения, специалистов созидания голосов и умения ставить «ноту» — это величайшие враги вокального искусства. Единственным учителем г.Шаляпина был г.Усатов, но мы его не можем считать настоящим профессором пения, ибо он прежде всего хороший музыкант, вследствие чего и не станет морочить учащихся разными специальными фокусами преподавания.
Когда профессор пения называет себя представителем мифической «старой итальянской школы», то мы уже чувствуем к нему недоверие, ибо старая итальянская школа была просто школой хороших музыкантов, вполне понимавших музыкальный стиль своего времени и умевших научить его исполнять. О специальных же хитростях в постановке голосов тогда не упоминалось. Г.Шаляпин избежал этих хитростей, а врожденный музыкальный талант позволил ему угадать сущность композиций, им исполняемых, и в результате явился такой полный и блестящий представитель русской школы пения, какого до сих пор не было.
Если найдутся профессора пения, обладающие достаточными сведениями в музыке, чтобы понять особенности, отличающие г.Шаляпина от остальных певцов, то можно будет надеяться, что у нас явится и русская школа преподавания, какой до сих пор не было и в зародыше; тогда перестанут говорить и о старой итальянской школе, ибо лучшим ее воскрешением будет русская музыкальная школа пения». Автором рецензии о роли Бирона в исполнении Ф.И.Шаляпина и об опере А.Н.Корещенко «Ледяной дом» выступал Николай Дмитриевич Кашкин — авторитетный музыкальный критик, профессор Московской консерватории.
Ирина Федоровна Шаляпина, дочь великого артиста, вспоминала удивительный случай, с такой точностью овладел артист душой персонажа, что в конкретной ситуации действовал так, как в жизни действовал данный персонаж. Когда Шаляпин исполняя роль Бирона в опере А.Н.Корещенко «Ледяной дом», в припадке злобы стал рвать кружевные манжеты на своем камзоле. В антракте к нему в артистическую уборную вбежал князь Сергей Михайлович Волконский, который в то время был директором Большого театра. «Федор Иванович, преклоняюсь перед вашим гениальным исполнением роли Бирона. Ведь это исторический факт, когда Бирон в злобе отрывает на своем камзоле, кружева, над плетением которых слепли крепостные кружевницы!»
После спектакля, вернувшись домой, Шаляпин признавался своей супруге, что ничего подобного он не вычитал в книгах, что сделал это совершенно случайно. После воплощения психологического строя персонажа, воссоздание его внешнего облика становится для Шаляпина первостепенной задачей творческого процесса. «Под внешностью, — писал артист, — я разумею не только грим лица, цвет волос и тому подобное, но и манеру персонажа быть: ходить, слушать, говорить, смеяться, плакать. Внешность, несомненно, несет в себе целый ряд признаков и проявлений его внутреннего мира».
Вавиличева И.М.
